Заговор: Как снять кольцо рабства
Из письма:
«Я решилась написать Вам письмо. Хочу поделиться историей, которая произошла со мной 40 лет назад. Случай мой поучительный и может послужить кому-нибудь предостережением. Дружила я с одним парнем, звали его Антон. Мы с ним встречались два года до армии, и еще три года я его ждала, пока он служил. А когда Антон вернулся, я его приревновала к своей подруге, и мы поссорились. Чтобы проучить его, я пошла на танцы с парнем, который уже давно уделял мне внимание. Звали этого парня Дима, и был он старше меня на 12 лет. Когда мы с ним возвращались с танцплощадки, он стал уговаривать меня зайти к нему домой. Я подумала, что наверняка сейчас Антон отирается возле моего дома. Так пусть он помучается и поревнует меня, как я его ревновала к своей подружке. В общем, я согласилась зайти в гости к Диме. Дверь нам открыл Димин отец и, увидев меня, сказал: „Дай-ка я погляжу, по кому мой Димка сохнет“, – а потом позвал нас пить чай с пирогами. Я обратила внимание, что в их доме много всяких икон, это теперь все открыто молятся, даже президент, а в то время такое количество икон было редкостью. Увидев, что я озираюсь на иконы и на горящую лампадку, отец Димы спросил: „Ты веруешь в Бога?“ Я ответила: „Не знаю“.
"Да, – сказал Никита Андреевич, – ты не знаешь, поэтому не веришь, а вот я знаю, что Бог есть и что молитвой можно сделать все что угодно!"
"Что, например?" – спросила я.
"Да хоть что, ну, к примеру, вот Димка мой сохнет по тебе, а ты его не любишь. Я могу взять водичку и заговорить ее молитвой. Ты эту водичку выпьешь, и краше моего Димки для тебя мужиков не будет, не веришь?" Я ответила: "Нет". "Ну так давай проверим, – сказал Димин отец. "Давайте", – засмеялась я. "Садись на табурет и держи стакан с водой, а я буду читать заговор на любовь".
Сейчас я бы так не сделала, а тогда я села на табурет и взяла в руки стакан с водой. Все это походило на игру. Я не верила в слова Никиты Андреевича, а зря. Он встал позади меня и стал читать какую-то молитву. Читал он чуть слышно, иногда я разбирала слова: Господь Бог, камень Алатырь, прилипись к нему и т. д. В конце он сказал: "Аминь". Потом он погасил свечку и сказал: "Выпей водичку, пей, не боись". Я постеснялась отказаться и выпила эту воду.
Потом мы сидели в комнате Димы, и он мне пел песни под гитару. Неожиданно мне стало казаться, что я его знаю сто лет. Каждую его черточку и его пальцы, которыми он перебирал струны гитары. Мне было так хорошо возле него, так спокойно, как не было еще никогда. Дима обнял меня и стал целовать, и в сердце у меня была такая сладостная мука, что я даже застонала. Уже под утро он пошел меня провожать домой. Из своей комнаты выглянул отец Димы и, перекрестив меня, сказал: "Пришла в дом чужой, а уходишь снохой".
Я подумала, что он так шутит, и улыбнулась. Утром я проснулась с мыслями о Диме. Про Антона я не думала и не хотела думать. Он был где-то далеко в моем сознании, будто я никогда с ним не встречалась и не ждала его три долгих года из армии.
Месяц мы с Димой повстречались и подали заявление в загс. Приходил Антон, просил прощения и уговаривал выйти за него замуж, но я не хотела его видеть, не хотела его слышать, все мои мысли были только о моем Диме. Накануне свадьбы Дима сказал мне, что со мной хочет поговорить его отец. Я уже не удивлялась тому, что в их семье все решает отец Димы. Мать их была незаметной и тихой женщиной, и если мы втроем о чем-то весело говорили, то она в это время сидела тихо с каким-то совершенно отрешенным лицом. Про себя я решила, что она или не совсем здорова, или у нее такой замкнутый характер.
Да если честно, кроме Димы, меня мало кто интересовал и ни до кого не было никакого дела.
В тот вечер отец Димы сказал: "Ну, будущая сношенька, садись, давай поговорим. Слово мое такое. Живем мы по своим давнишним законам, и у нас заведено еще испокон веков, что венчаются наши жены медными кольцами, а не золотыми. Конечно, потом ты можешь носить золотые украшения, но на свадьбе кольцо будет то, которое ты получишь от главы дома, то есть от меня. Если ты не согласна, тогда и свадьбы не будет, потому что жена моего сына должна уважать наши порядки".
Я посмотрела на Диму и сказала: "Надежда Крупская, жена Ленина, носила медное обручальное кольцо, а уж я тем более не возражаю". Все засмеялись, и Димин отец, хлопнув руками по коленям, сказал: "Ну вот и добре".
В день нашей свадьбы Никита Андреевич сказал: "Давайте руки, я Вас благословлю и сам повенчаю", – и подал два медных кольца. Подавая мое кольцо, он, перекрестив меня и кольцо, сказал: "Держи и носи, раба Надежда, кольцо, и будешь ты отныне рабой своего мужа Дмитрия".
Действительно, с этого дня я превратилась в мужнюю рабу. Слова против сказать не могла. Было такое чувство, что он мое сердце и мое дыхание. Забери его, и я тут же умру. Каждое его слово, все, что произносили его губы, я спешила тотчас же и в точности исполнить.
Сказал: "Не пойдешь к матери", и я не шла, хотя знала, что мама тяжело больна. Я, наверное, не смогу объяснить то состояние и те чувства, которые испытывала в то время. Это не был страх наказания, это был глас, которого мне нельзя было ослушаться. Так чувствует себя собака возле своего хозяина. Он будет бить, пинать, а трогать его нельзя, потому что он хозяин. Наверное, так же чувствовали себя рабыни, когда их били, убивали, а они принимали это как должное, так как другой жизни они не знали. Если бы он в то время велел мне взять веревку, сделать петлю и задавиться, я бы и это исполнила беспрекословно! Вы не подумайте, что я ненормальная. Впрочем, Вы-то должны знать, что такие способы существуют, иначе бы я Вам об этом не писала. Прожила я в замужестве сорок лет и семь месяцев, и только когда он умер, я освободилась от наведенного рабства. По-другому я не могу сказать. Муж мой никогда меня не обижал, не повышал на меня голоса, но каждую минуту мое сердце трепетало от страха перед ним. Я до смерти боялась его прогневать, боялась потерять его любовь. Моя жизнь была в его полной власти. Оглядываясь на прожитые годы, я все поняла, а понимать стала с тех пор, когда он умер. Причем мой муж знал, когда он умрет, и с точностью назвал дату и время своей смерти. Так все потом и сбылось – и дата, и время. Перед смертью он сказал: "Когда я умру, положи наши кольца ко мне в гроб, под подушку. А как голова твоя просветлеет и ты все поймешь, прости меня за все. Ведь я тебя еще девчушкой приметил и полюбил. Ты знаешь, отец мой многое умел и знал, вот и подсобил мне в моем горе. Сох я по тебе и шибко тебя ревновал к твоему Антохе и готов был что угодно для тебя сделать, чтобы ты не за него, а только за меня пошла. Мне 72 года, а я до сих пор в тебя влюблен, как парнишка. Прости меня, голубка моя, и прощай".
Как только я схоронила своего мужа и вместе с ним наши медные кольца, у меня будто пелена с глаз упала, но мне уже 60 лет и ничего нельзя вернуть. Я не знаю, проклинать ли мне своего мужа или радоваться, что испытала я нечеловеческую любовь и привязанность к этому человеку. А Антон спился. И кто знает, какова бы была моя участь, если бы я за него вышла замуж, а не за своего Диму».
Чтобы снять с души кольцо рабства, человек должен вымыться и париться в трех банях в один день. Это несложно, теперь редко у кого на даче нет баньки, нужно только заранее договориться с хозяевами этих бань. После третьего мытья нужно пойти на три кладбища. Там найдите могилу с таким же именем и отчеством, как у Вас. Поклонитесь могиле и скажите заговор:
Господи, помоги! Господи, благослови!
Как у мертвой крови нет злобы и любви,
Так и на мне, Божией рабе (имя),
Нет рабского кольца.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Ныне и присно и во веки веков.
Аминь.
Затем возьмите землю с могилы, пропустите ее между пальцами и снова скажите заговор:
Мертвая земля, сними с меня печаль,
Тоску по Божию рабу (имя).
Мать сыра земля, развенчай меня с ним
На ныне, на вечно и на бесконечно.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Аминь.
